Я впервые прочитал «Дом, плывущий по течению» через восемь месяцев после начала пандемии. Более 240 дней я жил, работал и воспитывал детей во все более безжалостно тесном пространстве. Моя семья очень похожа на ту, в которой я вырос, - она многоязычна, полна энтузиазма и шумна. В нормальных условиях наш дом кажется мне уютным вавилоном.

Но после 240 с лишним дней проведенных вместе в изоляции, этот вавилон начинал все больше и больше отдавать безумием.

А потом я прочитал эссе Раши Рохатги, и безумие превратилось обратно в норму. Я всегда считал, что хорошая литература подчеркивает то, что мы не хотим принимать — или же то, от принятия чего нас постоянно отвлекает мир. «Дом, плывущий по течению» возымел на меня именно такой эффект - этот текст пробудил в памяти напряжения и желания, возникающие в результате жизни среди людей, язык которых, возможно, никогда не будет вашим — тех самых любящих людей, язык которых вы при этом хотели бы сделать своим.

Этот текст помогает мне ценить все те вавилоны, ради которых я живу, независимо от того, насколько сумасшедшим они заставляют меня себя чувствовать.